Глинтвейн на снегу - Лариса Королева

– А если не захочет?

– А мы её тогда выгоним.

Всё-таки между другом, который всегда готов принять, и Любимым, до которого не достучаться, как говорят в Одессе, «две большие разницы»!

Дарья пошла к шкафу за майкой и брюками, но вдруг представила, что выйдет из подъезда в ожидании такси, а там её будет поджидать ночной визитёр. Или даже в самом подъезде. Лучше не рисковать.

Уснула она только перед рассветом. А между сном и пробуждением её вдруг осенила подсознательно сформировавшаяся мысль, выразившаяся в одном-единственном слове: больница! Всё, что происходит с ней сейчас и случилось с её старыми и новыми знакомыми, уходит корнями в нейрохирургическое отделение. Пока она лежала там с проблемой локтевого нерва, кто-то проник в её квартиру, а сегодня – ещё раз.

Полтора года назад операцию на позвоночнике делала Катя, после чего уехала в гости к сыну, и её квартиру ограбили. Пропали деньги у перенесшей трепанацию черепа Нади, скорее всего, в то время, когда она после Краевой лежала в анапской больнице… Да ещё этот нейрохирург, который якобы сам выбросился с балкона, причём, с того этажа, на котором живёт работавшая с ним девушка-ординатор! Слишком много совпадений – это уже не случайность.

Дарья порывалась встать и сварить кофе, но вместо этого перевернулась на другой бок и снова вырубилась.

Явление Егора и «дочь – не дочь»

Выпив кофе и немного взбодрившись, Дарья включила компьютер и вошла на сайт ВКонтакте. Она решила написать Егору и попросить его позвонить ей, когда будет время. Но с ужасом обнаружила, что теперь у него закрытый профиль, и писать ему могут только друзья, а они в таковых не числились. Нажать кнопку «Предложить дружбу» она не решилась. А вдруг он специально закрыл профиль, чтобы она больше не смогла с ним связаться? Не он ли незаметно удалил свой номер с её телефона во время их последней встречи, решив исчезнуть навсегда? Но вроде бы, когда он звонил перед майскими праздниками, его имя ещё высвечивалось на дисплее. Или уже нет?

Они занимались в одном и том же фитнес-клубе, но в разное время. Он любил приезжать к семи утра, когда она ещё спала, или к двадцати часам, тогда как у неё абонемент был дневным, и его действие заканчивалось в семнадцать. Так что караулить мужчину у клуба и разыгрывать «случайную» встречу было глупо.

Любительница детективов подскочила с компьютерного кресла и нервно забегала по квартире, потом вдруг открыла ящик, в котором хранились свёрнутые в тугие трубочки шарфы, и достала самый яркий. Егор никогда ничего не оставлял в её квартире, даже зубную щётку, живя по принципу «всё моё ношу с собой». И он не делал ей подарков. Единственное, что у неё было от него памятного – это огромный оранжевый палантин с белыми цветами, который он сам для неё свалял из итальянской шерсти. Они тогда вместе с ТэМэ увлеклись валянием, купили станок, принялись в свободное от работы время по очереди на нём работать и «натворили» кучу различных изделий – от шарфов до пончо.

«ТэМэ» Егор называл свою давнюю подругу и помощницу по юридическим делам Татьяну Михайловну, которая в те периоды, когда они с Любимым мужчиной общались, была с Дарьей в прекрасных отношениях. Но стоило ему исчезнуть – пропадала и Татьяна. Это понятно, она была его подругой. Это он ей в своё время жизнь спас. И нечего сейчас унижаться, звонить ТэМэ и спрашивать о Егоре.

Даша приложила палантин к лицу, почувствовав тепло мягкой шерсти, вздохнула, убрала предмет валяльного искусства обратно в ящик и вернулась за компьютер. Открыла спутниковую карту и посмотрела на его дачу. Во дворе стояла его машина. Но она знала, что изображение только называется «онлайн», а на самом деле в отдалённых районах обновляется, в лучшем случае, раз в месяц. Так что, когда автомобиль зафиксировался в данной точке – вчера или три недели назад – неизвестно.

Войдя в Ватсап, она принялась запоздало отвечать на ранние пожелания доброго утра, пролистала все непрочитанные сообщения и замерла. Там, под картинкой «С днём рождения», на которой весёлый львёнок держал в мохнатой лапе букет ромашек, было написано: «Кошка, прекращай дуться! Есть для тебя дело, о котором ты давно мечтала».

Сердце забилось сильнее. Это Егор! Только он один называл её «Кошка». И только он привозил ей со своей дачи ромашки. Конечно, Лев с ромашками! Как же она не догадалась, несмотря на то, что поздравление пришло с незнакомого номера, и теперь уже понятно, что – с исчезнувшего из списка контактов в её телефоне. А ведь она Любимого с днём рождения не поздравила, не хотела навязываться. Хотя это, как теперь выясняется, у неё всё равно бы не получилось.

– Сразу не отвечать, сначала успокоиться и подумать, – дала она себе команду и пошла в кухню варить вторую чашку кофе, размышляя о том, как всё с Егором непредсказуемо, и в то же время прогнозируемо.

Исчез, объявился, поздравил, заинтриговал. А сейчас ждёт, что она, как всегда, клюнет на наживку, а не пошлёт его куда подальше. И окажется прав.

Конечно, подруги иногда намекали Дарье, а то и прямо говорили, что Егор – не тот человек, с которым можно создать семью. Но разве она молодая девушка, которой надо выходить замуж и рожать детей? И хочет ли она жить с ним постоянно под одной крышей? Раньше очень хотела. А сейчас, скорее, нет, чем да. Она слишком привыкла к свободе уходить и уезжать, когда хочется и куда хочется, и к выбору, чем заниматься – то ли борщ варить, то ли с книжкой валяться.

Так что пусть Любимый иногда исчезает, лишь бы продолжал являться. В конце концов, она же с самого начала знала, что до встречи с ней Егор четыре раза подряд женился на одной и той же женщине! Как-то же это его характеризует. На что же она рассчитывала?

Однако интриговать, так интриговать. Она это тоже умеет. Леденёва вошла в Ватсап и написала: «У меня для тебя тоже масса дел, о которых ты и не мечтал». И получила ответ: «Начинай по степени важности». – «Важно срочно сменить личинку в дверном замке». – «Шли фото замка и ключа».

Леденёва сфотографировала замок с внутренней и торцевой стороны, потом – ключ и отправила снимки. «Буду после шести», – написал Егор, что обычно означало «после семи, восьми», и так далее. Но сегодня он не посмеет явиться слишком поздно, рискуя, что она до его приезда рассердится, выпьет коньяка и с порога выдаст ему всё, что накипело.

Каждый день Дарья звонила Марине в Тюмень, справляясь о её состоянии. Рассказы подруги походили на отчёты с больничной койки, хотя в госпитализации ей, несмотря на тридцать процентов поражения лёгких, отказали из-за переполненности ковидных отделений. Подруга надсадно кашляла и слабым голосом жаловалась, что совсем не может есть, глотает антибиотики практически на голодный желудок, который «к позвоночнику прилип», а по квартире передвигается, держась за стены.

Когда в один из дней Марина четыре часа подряд не брала трубку, Дарья металась по квартире со слезами на глазах, боясь, что случилось худшее. Но та потом перезвонила и сказала, что постоянно спит и от слабости уже не может даже поднять стакан, чтобы не расплескать воду.

И вот сегодня подруга наконец-то порадовала, сообщив голосом, который всё ещё был слабым, но уже звучал бодрее:

– Ты не представляешь, Даш, мне сегодня вдруг захотелось печени трески. Я её терпеть не могу, она такая жирная. А тут прямо как беременная, хочу её с чёрным бородинским хлебом и луковицей, и всё! Позвонила сыну, он организовал мне доставку продуктов на дом. И я снова почувствовала вкус еды, и так это было здорово. И анализ на ковид уже отрицательный. Приходила врач, говорит, что теперь главное – набираться сил и восстанавливать организм от последствий болезни… Никогда не думала, что со мной такой ужас может случиться.

– Кто же такое думает? Это же наш русский «авось». Но главное, что самое страшное сейчас уже позади. Старайся есть побольше, и скоро сможешь на улицу выходить, – посоветовала Даша, которая через три дня должна была вернуться из Тюмени.

Егор позвонил в шесть вечера, к тому времени Дарья уже сохранила его номер